116.
      Не знаю, сколько мы были в пути и куда ехали. Я не следил за дорогой. Я обнимал Джули. Ещё никогда я не был с ней так близко. Ехала она довольно быстро, и чтобы не соскальзывать назад, я прижался к ней насколько это было возможно, ощущая, что эта близость заставляет биться моё сердце посреди грудной клетки и отзывается оживлением между карманами брюк. Она не могла этого не заметить; на одном из светофоров она откинулась назад, совсем ненамного, но достаточно, чтобы я понял это как сигнал. Я терял голову, я осмелился провести ладонями выше, ещё немного и я бы охватил ладонями её грудь, но в этот момент зажёгся зелёный, Джули подалась вперёд, прибавила ходу, а мне оставалось только крепче держаться. Она определённо дразнила меня. Что ж, понять тебя несложно, когда твой муж глубокий старик…
      Наконец мы свернули на какую-то тихую безлюдную, слабо освещённую улочку и остановились возле подъезда. Ноги мои затекли совершенно, я едва слез с мопеда. Когда Джули поднялась с сиденья, я отметил про себя, что она вроде как стала чуть выше. Наверное, из-за каблуков, подумал я, глянув на её чёрные сапоги. Я заскользил взглядом выше, любуясь линией бёдер, талией, формой груди и невольно опять завидуя старику-профессору, как вдруг!
      Когда я взглянул в лицо Джули, которая к тому моменту сняла шлем, то отшатнулся назад. При этом нога моя соскочила с поребрика бордюра, и я чуть было не потерял равновесие.
      — Ты чего это? — усмехнулся издатель, подхватив меня сзади, а иначе я бы точно подвернул ногу.
      Передо мной была не Джули.
      — Проба Пера, — представилась не Джули, и в этих словах я различил едва заметное грассирование.