147.
      Дождь здесь ещё не начался. Хотя небо на горизонте застилали грозовые тучи и надвигались они явно сюда. С противоположной стороны солнце не то клонилось к горизонту, не то поднималось над ним — сказать было сложно, потому как я совершенно перестал ориентироваться во времени. Было или раннее утро или вечер, о чём говорили длинные тени на асфальте.
      Не успели мы осмотреться по сторонам, как наше внимание привлёк невнятный шум невдалеке, похожий на выкрики или скандирование. Мы двинулись в том направлении и совсем скоро обнаружили впереди небольшую группу людей. Они ходили по кругу с неким подобием дорожного знака в руках. Он представлял собой чёрный круг, обрамлённый красной каймой и перечёркнутый косой красной линией. Лица людей были перепачканы сажей. Происходящее напоминало акцию протеста или стачку.
      — Автомобилисты бастуют? — предположил я, пока мы приближались к забастовке.
      — Это литературные негры, — вступил чей-то голос по соседству, — здесь скоро книжная выставка международная, вот и бастуют.
      Я оглянулся на голос. Лицо попутчика мне показалось знакомым. Неудивительно, подумалось мне. Редкое лицо в этой книге мне казалось незнакомым. Поэтому я не задержал внимания на собеседнике и, не ответив, прошёл дальше.
      Мы приблизились к бастующим, которые уже успели собрать толпу зевак. Зрители улыбались, пили пиво, закусывали чипсами, кто-то даже фотографировался с неграми. Зрители получали шоу и получали его бесплатно. Зрители были довольны. Зрителям определённо нравилось.
      Наконец один из бастующих, видимо, главный, взял в руки мегафон, и над площадью зазвучало громкое и хриплое:
      — Мы протестуем! Требуем, чтобы нас перестали называть литературными неграми! Это не политкорректно!
      Кто-то в толпе жидко зааплодировал, но ненадолго.
      — Требуем, чтобы нас называли литературными африканцами!
      На это вся ватага литнегров потрясла в воздухе чёрными кругами и воинственно заукала.
      — Если наши требования не будут выполнены, то на ближайшей книжной выставке мы обнародуем имена тех, кто делает себе имя и деньги нашим трудом!
      На этот раз зрители дружно наградили оратора аплодисментами, кто-то даже крикнул «Бис!»
      — А ведь предлагали мне стать таким вот негром литературным, — зазвучал знакомый голос. — Не я нет. Ни за что. Своё имя я не продам.
      Я снова взглянул на незнакомца. Он смотрел мне прямо в глаза и улыбался. А я вмиг потерял дар речи, узнав в нём создателя трактата о грейпфрутах из своего недавнего сна!
      — А ведь я вас сразу узнал, — проговорил с улыбкой он. — Вы ведь автор моей любви к тебе, да?
      Я часто закивал и первым протянул руку для приветствия. Состоялось рукопожатие. Он усмехнулся:
      — Ох и ловко же вы узлы вяжете, что даже такого матёрого волчару, как я, обвели вокруг пальца!
      Вдруг он напустил на себя серьёзный вид и спросил с подозрением:
      — Надеюсь, вы их сами вяжете?
      — Сам вяжу, — признался я.
      — Молодец! — в его возгласе звенела искренность. — До конца интригу сохранили, хвалю!
      — Вам правда понравилось? — подобострастно просил я, как провинциалочка, приехавшая поступать в театральный.
      — Ещё бы! — довольно понизил тон незнакомец. — Особенно в том месте, где вы повстречали автора брошюры про грейпфруты, но вас разбудил дождь и вы так и не узнали, кем он оказался на самом деле. Хех!
      Он снова усмехнулся.
      Я же стоял, проглотив язык от непостижимого совпадения. Впервые за всю эту книгу я встречаю человека, который не просто дочитал мою любовь к тебе до конца, но чья версия в точности соответствовала моей! Губы мои слиплись, как замазанные бустилатом, и даже когда мне удалось их разлепить, какое-то время я чуть ли не мычал в тщетных попытках произвести хоть один членораздельный звук. Я готов был едва ли не на пальцах умолять незнакомца, чтобы он рассказал, чем закончится эта книга, что надо сделать, чтобы всё встало на свои места!
      — И чем всё кончилось? — наконец в нетерпении выпалил я, торопясь ухватиться за спасительную соломинку, пока какая-нибудь бессмысленная слепая сила вновь не разлучила меня с моим спасителем.
      — Как чем? — удивился собеседник моему неведению. — Вы не знаете? Они поженились.
      — Кто?! — хором спросили мы с Джули и озадаченно уставились на него.
      — Герои, — невозмутимо отвечал человек. — Пошли вон туда и там поженились.
      И он указал пальцем в направлении места бракосочетания.