51-52.
      — Мне нужно кое-что тебе показать, — сказала Джули, заметив моё замешательство.
      Я молча и как баран (бараны же не разговаривают) глядел в глухую стену.
      — Эта квартира нигде не числится, — с этими словами Джули толкнула ладонью стену с бутафорским окном, напротив которого мы стояли.
      Медленно отклоняясь от вертикальной оси и всё сильнее накреняясь вперёд, стена наконец упала плашмя на пол, как если бы её выбили изнутри деревянного ящика. Сверху осыпалось немного штукатурки и пыли. В появившемся проёме я обнаружил объёмное пространство. Но предметы по ту сторону были совершенно неразличимы.
      — Помоги мне, — Джули указала на другие стены комнатки, а сама перешла к соседней и толкнула её от себя.
      Я следил за её действиями как за фантастическим шаманским ритуалом.
      — Смелее! — подбодрила она, скрестив руки на груди и оставив последние две стены мне.
      Я неуверенно подошёл к одной из стен и робко пихнул её ладонью. Случилось то, что и должно было случиться: ничего.
      Как опытный тренер, Джули наставляла:
      — Включи воображение! Представь, что стена уже упала!
      Включи воображение! Посмотрел бы я на неё, как бы она включила, если бы пережила столько же, сколько я! Да я бы с радостью выключил воображение! Но пререкаться не стал. А нарисовал в уме картину, где эта стена падает передо мной, как картонная. Представив, я изо всех сил толкнул стену от себя. Почувствовал, что она медленно подалась вперед, и вскоре оказалась лежащей на полу. Как мальчишка, обрадованный тем, что только что научился держаться на велосипеде, плавать и запускать воздушного змея — всё сразу, — я подскочил к последней стенке и легко толкнул её. Подобно предыдущим трём, она тоже очень скоро повалилась плашмя.
      — Как тебе это удаётся? — в восхищении спросил я.
      — Не знаю, — небрежно ответила Джули и сделала неопределённый жест рукой, — кажется, я умела это всегда.
      — А можно ещё? — в нетерпении попросил я добавки, разыскивая взглядом новые стены.
      — Не сейчас, — строго ответила Джули.
      Я вздохнул разочарованно.
      — Полезное умение, — признал я одобрительно, — особенно во время ремонта.
      Наконец предметы в образовавшемся пространстве получили чёткие очертания, и я понял, что нахожусь в комнате, намного превышающей по площади предыдущую. Здесь было просторно, светло, обставлено со вкусом, а центральное место занимал красивый чёрный рояль. Но прежде всего я невольно кинулся к окнам, чтобы проверить их подлинность. К моему облегчению, на этот раз окна оказались настоящими, за ними протекала будничная городская жизнь: летали голуби, проезжали машины, спешили по делам прохожие. Судя по виду из окна, мы находились где-то на уровне этажа седьмого. Открывалась неплохая панорама на город, а вдалеке виднелся купол Исаакиевского собора.
      — Так ты говоришь, эта квартира нигде не значится? — между прочим спросил я, продолжая разглядывать вид за окном. — Как так?
      — В этом доме всего пятьдесят две квартиры, — отвечала Джули, — а эта пятьдесят третья.
      — Пятьдесят третья, — беспечно повторил я, полностью погружённый в созерцание окрестностей.
      И резко обернулся к Джули.
      — Пятьдесят третья?!
      Я посмотрел на порядковый номер следующей главы, и у меня потемнело в глазах.